Год они ходили по сиротским учреждениям, присматривались к детям. И вот увидели Таню...
Подкидыш
Прошел год с тех пор, как мне впервые пожаловалась Нина Сергеевна на свою дочь Таню. Она с болью в голосе рассказала о конфликте, который разгорелся в семье из-за девочки. Танюша, а точнее ее тяжелый, непредсказуемый характер поставил семью на грань развала. Дедушка требовал посадить этого «звереныша» на цепь. Бабушка не скрывала, что готова взять в руки ремень и отлупить непослушную внучку. Александр Николаевич, отец Тани, оскорбленный поведением тещи и тестя, выдвинул ультиматум: пусть Нина решает - или она уходит с ним и дочерью на съемную квартиру, или остается с папой и мамой и подает на развод. Женщина, конечно, выбрала мужа с дочкой, но конфликты на этом не закончились.
Со слов Нины Сергеевны выходило, что Таня каким-то непонятным образом умеет ссорить всех и вся. На старой квартире это были бабушка с дедушкой. А через пару месяцев после переезда Таня настроила против себя (и всей семьи) соседей по подъезду. Пошла в школу - и вот уже мама с учительницей стали заклятыми врагами. Даже в детской поликлинике - и там скандал! После первой же простуды участковый врач сама посоветовала Нине Сергеевне обратиться к главврачу с просьбой о переводе ее к другому педиатру. В транспорте, на улице, в кружке по рисованию - всюду Таня обзаводилась врагами с такой же легкостью, с какой дети ее возраста находят друзей.
Для Нины Сергеевны любая конфликтная ситуация, связанная с Танечкой, доставляла ей прямо-таки физическое страдание. Любая негативная новость разрывает ей сердце, и глаза Нины Сергеевны наливаются слезами. Но вот что удивительно: там, где другие родители проявляют твердость и строгость, она лишь устало замечает дочери: «Таня, ты меня очень огорчаешь». И все!
- Знаете, мы с мужем договорились не повышать голос на ребенка, - призналась Нина Сергеевна. - О том, чтобы поставить ее в угол или ударить, и речи быть не может. Она и так много страдала!
Нина Сергеевна многозначительно замолчала. А Таня, как котенок, забралась в кресло и устроилась на маминых коленях. Она обвила ручками плечи Нины Сергеевны, уткнулась носом в щеку и стала быстро-быстро целовать. В эту минуту мне и в голову не пришло бы назвать девочку непокорной. Только вдруг показалось, что в ее ласке было что-то необычное. Она вроде бы боялась, что мама сейчас скажет что-то ужасное.
А все дело в том, что Таня - подкидыш. Подкидыш без имени и фамилии, оставленный на пороге поликлиники с запиской: «Люди добрые, не дайте ребенку пропасть!» Ей было тогда примерно полтора года, документов при ребенке не было. Врачи на глаз определили возраст, а датой рождения девочки стал числиться день, когда ее нашли - 25 января - Татьянин день. Отсюда и имя. Девочка и говорить не умела, почти не ходила. Панически боялась мужчин. А еще ее тельце было сплошь в ожогах, как будто об нее тушили сигареты.
- В общем, это даже хорошо, что она тогда ничего не могла сказать, - вытирая слезы, рассказывала Нина Сергеевна.
Сейчас Таня, к счастью, ничего не помнит. Детская психика, как сказали специалисты, пластична, легко адаптируется к переменам.
Таня знает, что для мамы с папой она не родная. И еще она прекрасно знает, что для них она единственная, самая любимая. Бог обделил Нину и Сашу детьми. Решение об усыновлении пришло не сразу. Год они ходили по разным сиротским учреждениям, советовались, присматривались к детям. А вот увидели Таню - и все: «Наша!» Вот так и подарили девочке свою любовь.
Таня сидела в другой комнате и смотрела телевизор. Нина Сергеевна поплотнее закрыла дверь и зашептала прямо в ухо:
- Это все гены ее играют. Другого объяснения просто нет, - она бросила быстрый взгляд на дверь. - Что мы знаем о ее родителях? Ничего. Алкоголики, наверное, какие-то. Или наркоманы. Физическим здоровьем они Танюшу вроде не обделили, а вот насчет психики…
- А как она учится? - осторожно спросила я.
- Великолепно. По успеваемости Таня первая ученица в классе. Она вполне могла бы быть лидером, да только… У нее нет друзей. Она не умеет дружить. Просто не понимает, как можно о ком-то заботиться, переживать за другого, уступать и прощать.
Школьный психолог признался, что с таким случаем столкнулся впервые. Просто даже не верилось, что душевная черствость достались Тане в наследство от биологических родителей. Может, и правы приемные родители, когда считают, что дерзость Тани следует лечить исключительно мягкостью и снисходительностью. Чем больше доброты - тем больше шансов на исцеление. Звучит красиво. А вот как действует?
Однажды Нина Сергеевна прибежала, рыдая. У подъезда меня уже поджидал Александр Николаевич. Он в нескольких словах обрисовал ситуацию. И мы отправились выручать Таню.
Оказывается, девочку и еще несколько ребятишек из соседнего двора поймали в магазине, когда те пытались стащить игрушки и шоколад. Директор не стала вызывать милицию, а выяснив, что зачинщицей была Таня, отпустила по домам всех, кроме нее. Отпустила, да наказала горе-воришкам к пяти часам прийти в магазин вместе с друзьями. Каждому, кто придет, пообещали дать значок и сладости.
Ради такого подарка ребята стали толпиться перед витриной магазина задолго до назначенного часа. И тогда директор предложила им подумать над вопросом: что честные люди должны сделать с воровкой?
Судилище было страшным. Таня стояла в центре круга, а мальчики и девочки, полные праведного негодования, выкрикивали приговоры:
- Запереть дома и не выпускать на улицу!
- Не разговаривать с ней!
- Склеить руки скотчем, чтобы ничего не брала!
Как известно, дети бывают жестокими. Особенно если уверены в своей правоте или хотят понравиться взрослым. Это был именно такой случай. Мы пришли вовремя и прекратили экзекуцию.
Когда конфликт был улажен и наконец-то наступила тишина, я вдруг услышала разговор отца с дочерью:
- Плюнь ты на них, - советовал Александр Николаевич. - Они все вместе одного твоего мизинца не стоят.
- Не стоят, - размазывая злые слезы, подтвердила Таня. - Я им еще отомщу, папочка. Я их еще так обворую... Я у них что хочешь для тебя украду. Что ты хочешь?
Они еще долго вместе строили коварные планы мести, а я прислушивалась и все никак не могла услышать в отцовских словах хоть упрек, хоть слабое порицание за воровство. Не зашла об этом речь и дома, когда, успокоившись, семья пила чай. Наоборот, папа с мамой строили планы, прикидывая, как подадут в суд на дежурного администратора, застукавшего Таню на месте преступления. И никто, никто не сказал девочке, что воровать постыдно, что кража унижает человека.
- Зачем снова поднимать неприятный вопрос? - искренне удивилась моему беспокойству Нина Сергеевна.
- Но ведь Таня и вправду совершила кражу, она виновата.
- Какие мелочи! Я же вам говорила о ее наследственности. Вот и наглядное проявление. В доме есть все, что душа пожелает, а она все равно пошла в магазин воровать. Гены!
Но проблема, думаю в другом…
Приемная семья спрятала девочку от реальной жизни в сахарном сиропе своей любви. А по сути Таня осталась сиротой…
Со слов Нины Сергеевны выходило, что Таня каким-то непонятным образом умеет ссорить всех и вся. На старой квартире это были бабушка с дедушкой. А через пару месяцев после переезда Таня настроила против себя (и всей семьи) соседей по подъезду. Пошла в школу - и вот уже мама с учительницей стали заклятыми врагами. Даже в детской поликлинике - и там скандал! После первой же простуды участковый врач сама посоветовала Нине Сергеевне обратиться к главврачу с просьбой о переводе ее к другому педиатру. В транспорте, на улице, в кружке по рисованию - всюду Таня обзаводилась врагами с такой же легкостью, с какой дети ее возраста находят друзей.
Для Нины Сергеевны любая конфликтная ситуация, связанная с Танечкой, доставляла ей прямо-таки физическое страдание. Любая негативная новость разрывает ей сердце, и глаза Нины Сергеевны наливаются слезами. Но вот что удивительно: там, где другие родители проявляют твердость и строгость, она лишь устало замечает дочери: «Таня, ты меня очень огорчаешь». И все!
- Знаете, мы с мужем договорились не повышать голос на ребенка, - призналась Нина Сергеевна. - О том, чтобы поставить ее в угол или ударить, и речи быть не может. Она и так много страдала!
Нина Сергеевна многозначительно замолчала. А Таня, как котенок, забралась в кресло и устроилась на маминых коленях. Она обвила ручками плечи Нины Сергеевны, уткнулась носом в щеку и стала быстро-быстро целовать. В эту минуту мне и в голову не пришло бы назвать девочку непокорной. Только вдруг показалось, что в ее ласке было что-то необычное. Она вроде бы боялась, что мама сейчас скажет что-то ужасное.
А все дело в том, что Таня - подкидыш. Подкидыш без имени и фамилии, оставленный на пороге поликлиники с запиской: «Люди добрые, не дайте ребенку пропасть!» Ей было тогда примерно полтора года, документов при ребенке не было. Врачи на глаз определили возраст, а датой рождения девочки стал числиться день, когда ее нашли - 25 января - Татьянин день. Отсюда и имя. Девочка и говорить не умела, почти не ходила. Панически боялась мужчин. А еще ее тельце было сплошь в ожогах, как будто об нее тушили сигареты.
- В общем, это даже хорошо, что она тогда ничего не могла сказать, - вытирая слезы, рассказывала Нина Сергеевна.
Сейчас Таня, к счастью, ничего не помнит. Детская психика, как сказали специалисты, пластична, легко адаптируется к переменам.
Таня знает, что для мамы с папой она не родная. И еще она прекрасно знает, что для них она единственная, самая любимая. Бог обделил Нину и Сашу детьми. Решение об усыновлении пришло не сразу. Год они ходили по разным сиротским учреждениям, советовались, присматривались к детям. А вот увидели Таню - и все: «Наша!» Вот так и подарили девочке свою любовь.
Таня сидела в другой комнате и смотрела телевизор. Нина Сергеевна поплотнее закрыла дверь и зашептала прямо в ухо:
- Это все гены ее играют. Другого объяснения просто нет, - она бросила быстрый взгляд на дверь. - Что мы знаем о ее родителях? Ничего. Алкоголики, наверное, какие-то. Или наркоманы. Физическим здоровьем они Танюшу вроде не обделили, а вот насчет психики…
- А как она учится? - осторожно спросила я.
- Великолепно. По успеваемости Таня первая ученица в классе. Она вполне могла бы быть лидером, да только… У нее нет друзей. Она не умеет дружить. Просто не понимает, как можно о ком-то заботиться, переживать за другого, уступать и прощать.
Школьный психолог признался, что с таким случаем столкнулся впервые. Просто даже не верилось, что душевная черствость достались Тане в наследство от биологических родителей. Может, и правы приемные родители, когда считают, что дерзость Тани следует лечить исключительно мягкостью и снисходительностью. Чем больше доброты - тем больше шансов на исцеление. Звучит красиво. А вот как действует?
Однажды Нина Сергеевна прибежала, рыдая. У подъезда меня уже поджидал Александр Николаевич. Он в нескольких словах обрисовал ситуацию. И мы отправились выручать Таню.
Оказывается, девочку и еще несколько ребятишек из соседнего двора поймали в магазине, когда те пытались стащить игрушки и шоколад. Директор не стала вызывать милицию, а выяснив, что зачинщицей была Таня, отпустила по домам всех, кроме нее. Отпустила, да наказала горе-воришкам к пяти часам прийти в магазин вместе с друзьями. Каждому, кто придет, пообещали дать значок и сладости.
Ради такого подарка ребята стали толпиться перед витриной магазина задолго до назначенного часа. И тогда директор предложила им подумать над вопросом: что честные люди должны сделать с воровкой?
Судилище было страшным. Таня стояла в центре круга, а мальчики и девочки, полные праведного негодования, выкрикивали приговоры:
- Запереть дома и не выпускать на улицу!
- Не разговаривать с ней!
- Склеить руки скотчем, чтобы ничего не брала!
Как известно, дети бывают жестокими. Особенно если уверены в своей правоте или хотят понравиться взрослым. Это был именно такой случай. Мы пришли вовремя и прекратили экзекуцию.
Когда конфликт был улажен и наконец-то наступила тишина, я вдруг услышала разговор отца с дочерью:
- Плюнь ты на них, - советовал Александр Николаевич. - Они все вместе одного твоего мизинца не стоят.
- Не стоят, - размазывая злые слезы, подтвердила Таня. - Я им еще отомщу, папочка. Я их еще так обворую... Я у них что хочешь для тебя украду. Что ты хочешь?
Они еще долго вместе строили коварные планы мести, а я прислушивалась и все никак не могла услышать в отцовских словах хоть упрек, хоть слабое порицание за воровство. Не зашла об этом речь и дома, когда, успокоившись, семья пила чай. Наоборот, папа с мамой строили планы, прикидывая, как подадут в суд на дежурного администратора, застукавшего Таню на месте преступления. И никто, никто не сказал девочке, что воровать постыдно, что кража унижает человека.
- Зачем снова поднимать неприятный вопрос? - искренне удивилась моему беспокойству Нина Сергеевна.
- Но ведь Таня и вправду совершила кражу, она виновата.
- Какие мелочи! Я же вам говорила о ее наследственности. Вот и наглядное проявление. В доме есть все, что душа пожелает, а она все равно пошла в магазин воровать. Гены!
Но проблема, думаю в другом…
Приемная семья спрятала девочку от реальной жизни в сахарном сиропе своей любви. А по сути Таня осталась сиротой…