Мигийские пороги хранят тайну силы и отваги наших предков

Комментарии:
Казаки и фараоны
Национальный парк «Бугский Гард», выросший из регионального ландшафтного парка «Гранитно-степное Побужье», создан как раз благодаря этим самым ландшафтам, которые запечатлели  природное богатство края и сохранили в себе память поколений.
Южный Буг, или Бог, славился среди запорожцев как вторая по значению река после Днепра-Славутича. Урочище Протич в каньонообразной долине вообще стало казацкой святыней: Протичанской или Высокой Скелею, известной во всем запорожском крае.
Уважали силу днепровских порогов казаки, но и наибольшие пороги Южного Буга - Компанийская Брояка и Запорожская Брояка - были для них особо почитаемы и также обросли легендами.
Историк Дмитрий Яворницкий пишет, что Запорожский порог на Буге совсем не похож на днепровские пороги: «Представьте себе огромнейшую скалу высотой сажень около 15, шириной около десяти, которая, подобно искусственному мосту, перекинута с одного берега на другой, и это будет Запорожский порог на Буге. Вода, бегущая по реке, встретив на своем пути неодолимое препятствие в виде Запорожского порога, бросается направо и налево, в оба берега, размывает себе небольшие желоба между скал и со страшным ревом устремляется вперед. Запорожский порог представляет собой огромнейшую скалу, втрое выше той, которая протянулась поперек реки, стоящую у левого берега Буга против самого порога и носящую название Протичанской Скели. С нее, как с высоты птичьего полета, открывается великолепнейший вид на всю эту страшную пучину, которая называется Запорожским порогом».
В урочище Протич, между Протичанской Скелей и островом Запорожца Богача, находятся так называемые Казацкие, или Красные Ворота. Этот водный проход в скалах назван так за природную красоту и привлекает глубокой, почти арочной расщелиной, которую сотворило русло реки за длительное время дробления протерозойского гранита. В самом начале Запорожского порога водную пучину взбурливает островок Недоступный - его нельзя достичь и вплавь (вода засасывает и отбрасывает), и в современной байдарке, которая при приближении к гранитному останцу всенепременно перевернется.
Неподалеку от Запорожского порога находится полуостров и удобная заводь - Ониськина Пристань, где когда-то стояли «на приколе», готовые, словно по мановению волшебной палочки, сей момент выступить в поход запорожские чайки (с ударением на последнем слоге), которым все «пороги, брояки и заборы» были не помехой.
Чуть ниже по течению залив ограничивает Щурова Скеля, отнюдь не по наличию крысиных стай названная, а исключительно как напоминание о морских просторах и тесных чайковых трюмах. А дальше… Дальше посредине реки дыбится поросший многолетними вязами Калинов остров - легенда утверждает, что именно здесь подписывались договора с татарскими мурзами, турецкими беями и польскими шляхтичами.
И - вслед за ним - остров Любви, самый романтичный топоним среди всех казацких названий. Легенда, видимо, имеет очень древние корни. Исследователи пришли к выводу, что она подтверждает связь культурных, символических и знаковых традиций феномена казачества с… Древним Египтом (напомню, что, согласно утверждениям известного украинского археолога и историка Л. Зализняка, казацкий «оселедець» на макушке головы - прямая аналогия с традициями Древнего Египта, знак кастовой принадлежности героя или жреца). Согласно легенде об острове Любви, зачатый на нем мальчик становился не «культурным» героем-мудрецом, разумным «господарем», законопослушным семьянином, а героем-воином в широком смысле слова, казаком. «Чистый» герой не создает ничего, он - стихийный разрушитель, не признающий установленных норм. Он - борец, смысл жизни которого состоит в одолении противостоящей силы.
Легенда гласит, что именно такого характерного человека, который будет обладать мужеством и отвагой, рождает любовь на острове… Любви.
В двух километрах ниже по течению в урочище Дидова Балка возвышается  Гордонова Скеля, или скала Святого Михаила, Ольховый остров и Ольховая Скеля, скала Пугач и уступ Кагла, группа скал Блоква - это все казацко-гайдамацкие места со своими замечательными легендами, каждая из которых достойна отдельного пересказа. Общеизвестна «пугачевская» (с ударением на первом слоге), которая со временем протянулась потихоньку и к знаменитому Емельяну Пугачеву, казаку уральскому. Однако легендарный казак Пугач в украинском фольклоре встречается повсеместно, и повсеместны топонимы относительно его мифической личности.
С бугской скалы его имени, согласно легенде, казак Пугач почему-то сиганул вниз вместе с лошадью, будто бы спасаясь от погони. Если это так - а рядом бугский Гард, центр крупнейшей казацкой паланки, напичканный всяческими военными хитроумностями и готовыми драться в любой момент «товарищами по оружию» - то грош цена всем защитным сооружениям казацкого края и всему знаменитому воинству, допустившему столь близкое проникновение в родные пенаты вражеской рати. В действительности пугач - это филин, ночной хищник, довольно жутко «гукающий» по ночам, как бы предупреждая о своем присутствии. Казаки охотно брали такое прозвище, имеющее предупредительный смысл для «чужинців».
Все упомянутые скалы и пороги расположены в нижней части Мигийского каньона, в центре котрого находится Большой Мигийский (или Болгарский) остров. В раннеказацкие времена это был полуостров и принадлежал так называемой «ханской Украине».
Верхние острова, скалы и пороги - также элементы исторических ландшафтов. Они почти вплотную примыкают к урочищу Орель (часть современного Первомайска), которое в свое время являлось отрогом знаменитого Черного леса «Чуты», известного в гайдамацком движении как основная база противоборцев шляхтичам. Расположенные в верхней части территории национального парка Компанейский остров и Компанейская балка, остров Казака Мамая, остров Казака Мигия, скала Гайдамацкое Сидение, курган Турчинова Могила, скала Москалив Горб - это все свидетельства больше «гайдамацького руху», чем казачества в его чистом виде. Например, Компанейский остров, укрытый густым лесом, на протяжении 20-50-х годов XVIII века был одним из центров «гайдамаччины», который имел тесные связи с «Чутою», где прибугские гайдамаки имели свой кош.
Эти места связаны с Максимом Зализняком, Федором Швидким, Гнатом Голым, Саввою Чалым, Герасимом Хромым. Историк Скальковский утверждает, что «Мигия, т. е. Мигийские островки со всеми своими порогами были знамениты во всей Южной и Западной Руси, от волынского рубежа до самой Гетманщины, от Кубани до Тясмина. Об этом острове (Мигийском), некогда столь же страшном для Польши, Молдавии, Малороссии, как Шотландские горы были страшны для англичан прошлого столетия, а Калабрия - для итальянцев и туристов XIX века, ходили легенды».
Запорожский «зимовник», а позднее  казацкая слобода Мигия, был одним из известных рыбных центров, где сохранился «ловный гард» - запруда из каменьев, скальных выходов и лозы. В конце XIX века его описал историк М. Левченко в статье «Гайдамацкий кут». Однако неясным остается происхождение названия. Попробуем разобраться.
Нет сомнения, что село Мигия - очень давнее. В «Реєстрі всього Війська Запорозького року Божого 1649» упомянут «козак Михайло з порогів Бога». «Реєстр… 1581 року» имеет варианты: «Мисько, Мишко, Мигаль»... Итак, четко прослеживается цепочка: Михайло - Михай (Мигай) - Михей (Мигей). Зимовник Михайла - Михая (Михея) - Мигая (Михея) - Мигия (село).
Через Мигию проходили чумацкие, казацкие, гайдамацкие «шляхи». Черный шлях проходил от Черного леса «Чуты» мимо казацко-гайдамацких урочищ, через Мигийский каньон, Гайдамацкую балку, скалу Гайдамацкое Сидение и т. д.
Через Мигийский каньон проходил Гардовый, или Королевский шлях (названный так в честь короля Яна Альбрехта, который, объединившись с казаками, в 1489 году одержал победу над татарами). Через село Курипчино в этом же каньоне (Попову балку) проходил и Сичовый шлях, который переправлял купцов через брод-перевоз в районе Мигийского острова.

Вячеслав КУЛАКОВ, краевед