Путь мудреца в Ольвию
Златоуст был удивлен, что на земле наших пращуров в почете была философская мысль и культура
История античных городов-государств Северного Причерноморья, таких, как, например, Ольвия или Херсонес - это также неотъемлемая составляющая древней истории Украины. Поэтому пусть читатель не очень удивляется, что материал, касающийся далекого прошлого одного из таких полисов - Ольвии - и отмечен своеобразным эллинским «колоритом», выходит именно в рубрике «Украина Incognita». Ибо все, о чем тут рассказывается, происходило на нынешней украинской земле, вблизи современного Николаева.
Дион Хризостом (Златоуст) принадлежит к известным античным мыслителям эллинистического периода. Годы его жизни пришлись на вторую половину I - начало II в.
н. э. В молодые годы оказался в Риме, где получил славу философа и оратора. Однако во времена правления императора Домициана его выгнали из Рима и даже запретили жить в родной Вифинии. Сделано это было по политическим мотивам. После этого он начинает жизнь странствующего философа. Судьба забрасывала Диона в самые отдаленные уголки империи. В годы вынужденного изгнания Дион пишет серию речей, которые были проникнуты духом кинизма (популярное философское течение эпохи). Одна из них была «Борисфенитская речь...».
В конце I в. н. э. Дион побывал на землях Северного Причерноморья. В частности, посетил один из самых крупных полисов этого региона - Ольвию. В результате этих посещений и появилась «Борисфенитская речь, провозглашенная на родине». Это произведение является ценной памяткой, дающей возможность реконструировать разные сферы жизни ольвополитов.
Во время, когда Дион посетил Ольвию, этот город, именуемый греками Борисфеном, переживал далеко не самые лучшие времена. В середине I в. до н. э. многие греческие полисы Северного Причерноморья, в том числе и Ольвия, были подвержены жестокому разорению со стороны воинственных геттских племен. И хотя город после разрушения был частично отстроен, все-таки он так и не смог достичь того уровня экономического и культурного развития, который был раньше. Об этом так пишет Дион в своей «Борисфенитской речи...»:
«Город борисфенитов по величине не отвечает той прежней славе в связи с неоднократным разорением и войнами. Находясь среди варваров, к тому же самых воинственных, он постоянно подвергался нападениям и несколько раз уже был взят врагами. Последнее и самое сильное разрушение его было не более ста пятидесяти лет назад: гетты взяли его и другие города на левом берегу Понта и до самой Аполлонии. В результате этого дела тамошних эллинов пришли в упадок: одни города совсем не были возобновлены, другие - в плохом виде. К тому же, к ним хлынула масса варваров. Много завоеваний было сделано в других местах эллинского мира, рассеянного по разным местам. После погрома борисфениты опять заселили город. Мне кажется, произошло это по желанию скифов. Последние нуждались в торговле и посещении эллинов, кото рые после разрушения города перестали приезжать сюда, потому как не находили соплеменников, желающих их принять. Сами же скифы не умели и не желали устроить им торговое место по эллинскому образцу.
О прошедшем погроме свидетельствуют плохой вид зданий и тесное расположение города на небольшом пространстве. В храмах не осталось ни одной целой статуи. Все они жестоко изуродованы, как и те, которые находились на надгробиях».
Дион пишет, что и сейчас жизнь в Ольвии неспокойна. На город часто нападают кочевники. Об одном из таких наездов, который произошел во время пребывания автора «Борисфенитской речи...» в Ольвии, упоминается в этом произведении. И все же, несмотря на такие неблагоприятные обстоятельства, культурная жизнь в городе не замерла. Значительная часть ольвополитов интересовалась и поэзией, и философией.
Жители города хорошо знали произведения Гомера и чрезвычайно высоко ценили его. «Почти все борисфениты, - пишет Дион, - старательно читают этого поэта. Вероятно, потому, что они и теперь еще воинственны, а, может, благодаря любви к Ахиллу. Они очень почитают его. Построили ему храм на так называемом Ахилловом острове, а другой - в самом городе. Кроме Гомера, они ни о ком не хотят слышать». А один из ольвополитов Каллистрат говорит, что для него и его соотечественников Ахилл является богом, а Гомер почитается на уровне с богами.
Интересно упоминание о слепых поэтах в Ольвии. Такой традиции, чтобы певцами-поэтами выступали незрячие люди, в «материнской» Греции не существовало (во всяком случае, в то время). Возможно, эта традиция сформировалась именно в Северном Причерноморье с его суровыми условиями. Местные греческие полисы находились под постоянной угрозой со стороны варваров- кочевников. Мужчины вынуждены были постоянно воевать. Поэтому заниматься искусством, в частности, поэзией, было для них «непозволительной роскошью». Поэтами-певцами становились люди с физическими недостатками, прежде всего, люди незрячие, которые отсутствие зрения компенсировали развитым слухом. Не исключено, что эта традиция перешла от греков к украинцам. Последние являются едва ли не единственным европейским народом, где существовала институция слепых поэтов- певцов (кобзарей). Стоит сказать, что Тарас Шевченко (и это далеко не случайно) проводил параллели между произведениями Гомера и украинскими народными думами.
Жители Ольвии наряду с Гомером высоко ценили Платона. Некоторые из них, как упоминавшийся Гиеросонт, постоянно обращались к его произведениям, видя в лице этого мыслителя одного из лучших представителей эллинства. Конечно, уровень философской культуры ольвополитов отставал от уровня столичного. Ольвополиты словно остались на уровне философии «классического периода» и, похоже, были малознакомы с философской мыслью эпохи эллинизма. Хотя стоит иметь в виду, что и во времена эллинизма авторитет Платона был безусловный.
«Борисфенитская речь...» указывает еще на один интересный момент. Даже в отдаленных регионах античного мира философия, как и эпическая гомеровская поэзия, была одной из центральных элементов культурной жизни и играла важную роль в культурной коммуникации. Образованные ольвополиты могли вести разговоры на философские темы. Поэтому распространенным явлением были выступления философов перед широкой публикой, как это делает Дион Хризостом в Ольвии, а также обсуждение таких выступлений. Это, во всяком случае, свидетельствует, что философия не была эзотерической «мудростью для избранных», а стала сферой знаний для широкой публики.
Дион Хризостом (Златоуст) принадлежит к известным античным мыслителям эллинистического периода. Годы его жизни пришлись на вторую половину I - начало II в.
н. э. В молодые годы оказался в Риме, где получил славу философа и оратора. Однако во времена правления императора Домициана его выгнали из Рима и даже запретили жить в родной Вифинии. Сделано это было по политическим мотивам. После этого он начинает жизнь странствующего философа. Судьба забрасывала Диона в самые отдаленные уголки империи. В годы вынужденного изгнания Дион пишет серию речей, которые были проникнуты духом кинизма (популярное философское течение эпохи). Одна из них была «Борисфенитская речь...».
В конце I в. н. э. Дион побывал на землях Северного Причерноморья. В частности, посетил один из самых крупных полисов этого региона - Ольвию. В результате этих посещений и появилась «Борисфенитская речь, провозглашенная на родине». Это произведение является ценной памяткой, дающей возможность реконструировать разные сферы жизни ольвополитов.
Во время, когда Дион посетил Ольвию, этот город, именуемый греками Борисфеном, переживал далеко не самые лучшие времена. В середине I в. до н. э. многие греческие полисы Северного Причерноморья, в том числе и Ольвия, были подвержены жестокому разорению со стороны воинственных геттских племен. И хотя город после разрушения был частично отстроен, все-таки он так и не смог достичь того уровня экономического и культурного развития, который был раньше. Об этом так пишет Дион в своей «Борисфенитской речи...»:
«Город борисфенитов по величине не отвечает той прежней славе в связи с неоднократным разорением и войнами. Находясь среди варваров, к тому же самых воинственных, он постоянно подвергался нападениям и несколько раз уже был взят врагами. Последнее и самое сильное разрушение его было не более ста пятидесяти лет назад: гетты взяли его и другие города на левом берегу Понта и до самой Аполлонии. В результате этого дела тамошних эллинов пришли в упадок: одни города совсем не были возобновлены, другие - в плохом виде. К тому же, к ним хлынула масса варваров. Много завоеваний было сделано в других местах эллинского мира, рассеянного по разным местам. После погрома борисфениты опять заселили город. Мне кажется, произошло это по желанию скифов. Последние нуждались в торговле и посещении эллинов, кото рые после разрушения города перестали приезжать сюда, потому как не находили соплеменников, желающих их принять. Сами же скифы не умели и не желали устроить им торговое место по эллинскому образцу.
О прошедшем погроме свидетельствуют плохой вид зданий и тесное расположение города на небольшом пространстве. В храмах не осталось ни одной целой статуи. Все они жестоко изуродованы, как и те, которые находились на надгробиях».
Дион пишет, что и сейчас жизнь в Ольвии неспокойна. На город часто нападают кочевники. Об одном из таких наездов, который произошел во время пребывания автора «Борисфенитской речи...» в Ольвии, упоминается в этом произведении. И все же, несмотря на такие неблагоприятные обстоятельства, культурная жизнь в городе не замерла. Значительная часть ольвополитов интересовалась и поэзией, и философией.
Жители города хорошо знали произведения Гомера и чрезвычайно высоко ценили его. «Почти все борисфениты, - пишет Дион, - старательно читают этого поэта. Вероятно, потому, что они и теперь еще воинственны, а, может, благодаря любви к Ахиллу. Они очень почитают его. Построили ему храм на так называемом Ахилловом острове, а другой - в самом городе. Кроме Гомера, они ни о ком не хотят слышать». А один из ольвополитов Каллистрат говорит, что для него и его соотечественников Ахилл является богом, а Гомер почитается на уровне с богами.
Интересно упоминание о слепых поэтах в Ольвии. Такой традиции, чтобы певцами-поэтами выступали незрячие люди, в «материнской» Греции не существовало (во всяком случае, в то время). Возможно, эта традиция сформировалась именно в Северном Причерноморье с его суровыми условиями. Местные греческие полисы находились под постоянной угрозой со стороны варваров- кочевников. Мужчины вынуждены были постоянно воевать. Поэтому заниматься искусством, в частности, поэзией, было для них «непозволительной роскошью». Поэтами-певцами становились люди с физическими недостатками, прежде всего, люди незрячие, которые отсутствие зрения компенсировали развитым слухом. Не исключено, что эта традиция перешла от греков к украинцам. Последние являются едва ли не единственным европейским народом, где существовала институция слепых поэтов- певцов (кобзарей). Стоит сказать, что Тарас Шевченко (и это далеко не случайно) проводил параллели между произведениями Гомера и украинскими народными думами.
Жители Ольвии наряду с Гомером высоко ценили Платона. Некоторые из них, как упоминавшийся Гиеросонт, постоянно обращались к его произведениям, видя в лице этого мыслителя одного из лучших представителей эллинства. Конечно, уровень философской культуры ольвополитов отставал от уровня столичного. Ольвополиты словно остались на уровне философии «классического периода» и, похоже, были малознакомы с философской мыслью эпохи эллинизма. Хотя стоит иметь в виду, что и во времена эллинизма авторитет Платона был безусловный.
«Борисфенитская речь...» указывает еще на один интересный момент. Даже в отдаленных регионах античного мира философия, как и эпическая гомеровская поэзия, была одной из центральных элементов культурной жизни и играла важную роль в культурной коммуникации. Образованные ольвополиты могли вести разговоры на философские темы. Поэтому распространенным явлением были выступления философов перед широкой публикой, как это делает Дион Хризостом в Ольвии, а также обсуждение таких выступлений. Это, во всяком случае, свидетельствует, что философия не была эзотерической «мудростью для избранных», а стала сферой знаний для широкой публики.
Петр КРАЛЮК, доктор философских наук